Виталий Высоцкий - Атлантида[СИ]
18
— Ну, как, вы все еще хотите услышать ответы на свои вопросы или…? — я не договорил фразу до конца.
— Да, давай отвечай, — с напором и жаждой ответов в глазах произнесла Лира, и стала смотреть на меня, не моргая.
— Я бы тоже был не прочь услышать твои объяснения, — промолвил Макс более спокойно, в отличие от Лиры.
— Ну, что ж, задавайте свои вопросы, только не все сразу, — вымолвил я и настроился отвечать на них.
— Что такое снежная лавина теперь я знаю, но скажи, как следует понимать твои слова о лавине и заинтересованности? — задала свой первый вопрос Лира.
— Помните, раньше я говорил о существовании людей, готовых измениться и принять нужный нам вариант из предложенных на выбор? Так вот, их сначала будет возможно не так много, — начал я отвечать.
— Да, было такое, помню, — ответил Максимилиан.
— Мы в данном случае будем играть роль «снежков», а эти люди, которых пока еще не много, поначалу, будут первыми «порциями снега», который мы, как «снежки» сдвинем с места. Затем эти новые «массы снега», то есть те немногие после нас люди своим видом, своим образом жизни, состоянием «будут сдвигать» все новые и новые порции людей с помощью заинтересованности последних. А далее нужный нам процесс пойдет уже сам, как снежная лавина, набирая силу и мощь. Но в отличие от неуправляемой лавины, мы можем направить его в нужное нам русло. И все это будет длиться до тех пор, пока последние из людей, ныне здесь живущих, не примут нужный нам образ жизни для спасения себя, города и Духа. — завершал я отвечать на вопрос. — Вот все, что хотел вам сообщить по поводу работы с людьми. Теперь вам все ясно? Нам, всего лишь, необходимо будет поработать с первыми людьми, а дальше этот процесс продолжится сам собой, как сходит лавина в горах. Мы будем лишь слегка его контролировать и направлять.
— Я поняла! Я все поняла! А здорово ты это придумал! — почти кричала Лира, радуясь тому, что поняла мои доводы. Затем вскочила с травы, так как от волнения не могла сидеть без движения. Макс тоже улыбался, глядя на сияющую Лиру.
— Вам с Максом, правда вскоре, придется пересмотреть состав правящего совета города. Ведь если там останутся те, кому наша идея не понравится, и кто продолжает пользоваться страхом в своей жизни, они далее могут помешать осуществлению нашего замысла. Так что я думаю нужно набрать в правящую команду людей, какие будут из тех, кто принимает необходимые для выживания города и духа решения исходя уже не из страха, но руководствуясь развитием. И, кто знает, может быть, они даже помогут нам в достижении поставленной цели. — рекомендовал я далее.
— Да, Виталий, точно подмечено, состав совета должен быть другим, иначе нам туго придется. Надеюсь, ты с этим тоже согласишься Лира? — обратился Макс к ней, уточняя.
— Верно, тут я согласна с тобой полностью. Я и раньше подумывала изменить совет, но все никак не могла решиться на этот шаг. — ответила Лира Сатта. — Полагаю, что и Дух поддержит наше решение.
— Какой ваш следующий вопрос? — спросил я, поняв, что с одним мы разобрались.
— Следующие наши вопросы касаются тебя, Виталий. — сказал Макс Говард за себя и за Лиру.
— Меня? Вот значит, как, — слова Макса меня действительно очень удивили. Интересно, чем я мог их заинтересовать, и неужели они начинают действительно бояться меня, особенно Лира. — Ну, что ж, задавайте.
— Я никогда еще не встречала людей, сколько себя помню, которые бы творили то, то делаешь ты сейчас. — говоря все тише и тише, произнесла Лира. — Что с тобой произошло и происходит?
— И как ты этому всему научился, где? Кто научил тебя вытворять такое? — спросил, волнуясь, Макс, тоже «заразившись» от Лиры познанием неизвестного, нового.
Они молча смотрели мне в глаза, ожидая ответов.
— Ах, вы об этом. Ясно. Дело в том, что то, что я вытворяю, как вы говорите, находясь здесь — в Атлантиде, присуще на самом деле каждому человеку, каждому. Эти способности и возможности, как я их называю, были даны человеку, людям изначально, как возможность дышать, ходить и этому подобное. Но по каким–то причинам мы в нашем с Максом мире не используем их, и поэтому они у нас находятся в закрытом состоянии, как бы спят. А мы даже и не подозреваем об этом, — вел я свой рассказ.
— В вашем же мире Лира, то есть здесь в Атлантиде, раньше люди, похоже, знали, что обладают такими, изначально данными, дарами, и поэтому использовали эти способности и знания на практике, в своей повседневной жизни. Но это, скорее всего, имело место во времена, когда были построены Дом знаний и комнаты–хранилища, то есть очень и очень давно. Подозреваю, что тебя Лира еще тогда и на свете не было. Да что там тебя, твоих прабабушек и прадедушек в третьем — пятом поколениях тогда, наверное, тоже еще не существовало. Очевидно, и в вашем мире что–то произошло, и с тех пор подобные знания либо были намеренно скрыты от твоего народа, либо по каким–то причинам забыты людьми Атлантиды. С той поры они не то, что не знают, как применять то, что им дано на самом деле, но даже не имеют понятия, чем они вообще обладают и на что способны. А к тому времени, как родилась ты Лира, они уже утратили не только эти знания, но даже и память о них. — произнося эти слова я наблюдал, как поникли улыбки на их лицах.
— Но это вовсе не означает, что нельзя вспомнить заново эту информацию, и научиться использовать ее опять. Эти знания и способности на самом деле никуда не исчезли, просто люди забыли о них, только и всего. — подбодрил я их.
— Хорошо, если ты говоришь, что люди забыли это, тогда почему ты это делаешь? Ты вспомнил? Как это удалось тебе? — вновь начала осыпать меня вопросами Лира Сатта.
— Точно сейчас я на твой вопрос не отвечу, но могу предположить следующее.
— Первое — это то, что я всегда хотел их у себя открыть и познать, с тех пор, как узнал, что эти способности присущи каждому, и то, что они никуда не исчезли, а я все еще ими обладаю, да и вы тоже. Я понял со временем, что главное иметь сильное желание и продолжать попытки за попытками, даже если с первого раза ничего не выходит. Причем желание должно быть всеобъемлющим, а не простым любопытством. Оно должно занимать все ваше существо, всю вашу суть.
Следующая моя догадка о том, что шок, который я испытал, когда Максимилиан попал ко мне, возможно, ускорил процесс вспоминания и раскрытия этих способностей, хотя я надеялся, что это произойдет и без каких–либо потрясений. Но раз уж так случилось пусть так и останется.
Затем, возможно, на меня оказал кое–какое влияние Дух, пока я был с ним, что, вероятно, так же поспособствовало ускорению их обнаружению у меня.
Вот собственно и все, на мой взгляд, хотя может быть, и нет. Это всего лишь догадки. Я еще сам в этом толком не разобрался.
А что касается моего обучения, так вы же сами все видели. Меня никто не обучал. Они как–то сами собой обнаруживаются и проявляются. Я даже сам поначалу был шокирован тем, что со мной происходило, но потом привык к неожиданным их проявлениям.
Да, еще один важный факт, чуть не упустил. Очень важны внутреннее состояние, осознанность, ответственность при использовании пробуждающихся заново способностей, дабы не случилось того снова, что когда–то здесь уже происходило, и, возможно, явилось причиной вашего перемещения сюда, под воду. — обратился я к Лире и максу, заканчивая отвечать.
Я замолчал. Они оба глядели на меня, не мигая, словно заколдованные.
— Да не волнуйтесь вы, все нормально, вам тоже все это доступно, не только мне. Я же сказал, что это есть в каждом из вас. Это присуще каждому. Только нужно понять этот факт, осознать его. — попытался вывести их из ступора. — Вы сами, собственно, уже использовали их, только пока еще не поняли этого.
— Как, мы использовали?! Где?! Когда?! Этого не может быть! Что ты такое говоришь?! — всполошилась Лира, снова занервничав.
— Ну, как этого не может быть, а как же мысленные беседы, которые мы с тобой вели, пока шли к Максу? Вспоминай Лира, вспоминай. — напомнил я ей о передачи мыслей друг другу.
— А–а–а, ну да, помню, помню. Я тогда еще напугала тебя своими вопросами. — вспомнила Лира этот факт и улыбнулась.
— Вот видишь. Это еще раз подтверждает, что возможности эти и в вас тоже есть, и что никуда они не делись. Более то вы их уже начинаете понемногу осознавать и применять. Но вот, что явилось причиной их проявления в ваших случаях, я пока не представляю. — договорив, я замолчал.
— И не переживайте я постараюсь вам помочь разобраться с этим, раз уж все так сложилось и пока я еще здесь, — подбодрил я их. — Вы у меня летать еще будете, запомните мои слова.
— Летать, вот это здорово. Неужели мы сможем летать? Ты нас научишь летать, правда, правда? Ты не шутишь? — с радостным возбуждением спрашивала меня Лира. Вопросы из нее так и сыпались.
